Журнал Esquire написал про самарцев, которые побывали в плену в Чечне

Журнал Esquire опубликовал истории россиян, которые побывали в плену. Среди прочих оказались и самарцы.

С 25 июня 1999 по 8 августа 2001 года в плену пробыла политик Светлана Кузьмина.

— До августского путча я работала ведущим инженером ЦСКБ «Прогресс», а потом вступила в компартию, которая была на тот момент нелегальной. Вскоре основала региональное отделение движения «Матери России — за социальную справедливость».

В Чечню Светлана Кузьмина поехала после того, как к ней обратилась мать молодого человека, оказавшегося в плену. С ней поехал самарский журналист Виктор Петров.

— В какой-то момент мы поехали на поиски втроем — я, Моргушкова (сотрудница МЧС Ингушетии) и Петров. И на блок-посту «Кавказ», в районе Самашкинского леса, где я потом большую часть плена просидела, нас начали прижимать к обочине люди на «жигулях».

Им удалось проскочить, на ближайшей улице их укрыли дома галаевцы (бойцы полевого командира Руслана Галаева).

Значительная папка с документами Кузьминой, чеченцев натолкнула на мысль, что она «большая шишка», и на следующий день ей позвонили с просьбой приехать забрать военопленного. Ее и журналиста Петрова, который поехал с Кузьминой, посадили на разные машины, завязали глаза и привезли в дом. Там им объявили, что они попали в плен. Выкуп назначили в три миллиона долларов.

Кузьмину пристегнули наручниками к кровати и приказали спать. Рядом лег охранник, пистолет под подушку положил: «Дернешься-пристрелю!». Потом Кузьмину перевели в другой дом, где было полно крыс. Женщину приковали цепью.

Когда началась вторая Чеченская война, Кузьмину перевезли в Грозный и там объединили с Петровым.

— Дом наш был поранен стрельбой. Страшно было невероятно: по нужде выводят, пули над головой свистят, ад на Земле. Когда ситуация стала невыносимой, перевели нас в Аргунское ущелье, где держали других пленников.

Там пленные стирали, мыли, готовили практически круглые сутки. На троих давали 450 граммов каши на воде и чай.

— Но тяжелее был даже не голод, а желание сходить в туалет. Они без конца меня закрывали в блиндаже и наручниках. Как смеркается, они молиться начинают, а мы терпи до утра. Ты кричишь: «Все, не могу, сейчас у меня мочевой пузырь лопнет!. А они: «Ну пристрелим».

Журналисту Петрову удалось сбежать за день до второй годовщины. Его послали в блиндаже печь разжигать и одновременно поставили записи сур. Когда все столпились около магнитофона, Петров схватил две гранаты и убежал в лес.

Кузьминой помогла жена полевого командира Лечи Исламова, который сидел в Лефортово. В обмен на спасение Кузьминой, журналист «Новой газеты», который был свидетелем по делу Исламова, обещал изменить показания. Ее освободили.

 

http://news.progorodsamara.ru/

Комментарии закрыты, но трэкбэки и Pingbacks открыты.